В маленьком полутемном коридочике, соединявшем гримерную и сцену, опершись о стену и скрестив руки на груди, стоял утонченно красивый молодой человек. Юношу звали Кайто Татсуя. И он был, ни много ни мало, восходящей звездой музыкального мира – подающий большие надежды молодой пианист, из-за незавидного материального положения вынужденный работать в ресторане. Развлекать разношерстную публику, создавать, приятный для интимного ужина или деловой встречи, фон – было его обязанностью. Для многих музыкантов такая работа была бы унизительной, но Татсуя редко задумывался о пристиже своего имени. По большей части, потому, что его репутация была кристально чиста. Да и подобные вопросы его не интересовали.
Этот темный коридор Татсуя облюбовал еще с самого первого дня своей работы в ресторане. Сюда не заглядывали любопытные посетители, не сновали туда-сюда неугомонные официанты. И здесь не был так сильно слышен шум из главного зала. Ничто не мешало молодому музыканту сосредоточиться на предстоящем выстеплении, снова и снова проматывая в голове мелодии своего репертуара. Татсуя делал это не потому что был не уверен в себе. Просто ему нравилась музыка, которую он играл.
Татсуя так углубился в свои мысли, что метрдотеля, уже неизвестно в какой раз окликающего его по имени и стоящего на расстоянии вытянутой руки, заметил только когда мужчина коснулся его логтя. Юноша поднял голову и посмотрел в лицо менеджера.
- Я так и думал, что стоит за вами прийти, - менеджер тепло улыбнулся. – Вы, как всегла, витаете в облаках…
- Я опять опоздал? – расстроился Татсуя, непроизвольно дернув себя за сереблистую сережку-висюльку в ухе.
- Нет, на этот раз я решил прийти за вами раньше.
Выражение лица метрдотеля было на удивление благодушным. Даже немного покровительственным. Именно за такое отношение, молодой пианист, знавший все свои слабые стороны, был очень благодарен.
Немного виновато улыбнувшись в ответ, Татсуя «отлип» от стены и направился к сцене. До его выхода оставалось еще минут пять. Это время он потратил на то, чтоб взглянуть на танцующих на свободном пятачке перед сценой, девушек в традиционных костюмах. На сцене, почти полностью занятой огромным белым роялем, места для танцев, однозначно, не было. Место за великолепным роялем по праву принадлежало Татсуе.
Наконец-то девушки закончили свое выступление и упорхнули в гримерку. Пианист одернул кружевные рукава своей просторной белой рубашки и глубоко вздохнул.
Пора…
Поднимаясь на сцену, Татсуя непроизвольно начал щуриться, еще до того, как в глаза ударил яркий свет софитов. Заставив себя смотреть нормально, Татсуя широко улыбнулся, глядя в черный провал зала – прожектора били в глаза, и пианист при всем желании не смог бы разглядеть сидящих за столиками посетителей. Но он должен был улыбнуться, показывая, что так называемые зрители ему не безразличны. Пусть даже на самом деле все было совершенно не так.
Усевшись за пианино, Татсуя позволил себе немного расслабить спину и плечи. Слишком сильное напряжение тела могло сказаться на качестве игры. Бросив беглый взгляд на ноты, больше для антуража, чем для подсказки выставленные на подставке для нот, Татсуя прикрыл глаза, глубоко вздохнул и заиграл.

Отзвучали последние ноты, и Татсуя открыл глаза. Наступал перерыв, после которого пианист продолжит свое выступление. А сейчас у него было несколько минут, чтобы отдохнуть и немного расслабиться. Поклонившись залу, Татсуя спустился со сцену и сразу попал в руки метрдотеля.
- Кайто-сан, как всегда, восхитительно! – пожимая ему руку, восторгался менеджер. – Вы просто бесподобны.
- Спасибо, - улыбнулся пианист и насторожено глянул на мужчину из-под длинной челки.
Татсуя уже понял, что сейчас его попросят о чем-нибудь малоприятном. Просто так метрдотель комплиментов никогда не расточал. И действительно, мужчина обернулся, посмотрев на один из столиков за его спиной, и заговорил елейным голосоком.
- Кайто-сан, вы не откажетесь сейчас пообщаться с одним… - мужчина запнулся, - одним очень большим ценителем классической музыки?
Татсуя вздохнул – больше всего ему сейчас хотелось закрыться в пустой гримерной и просидеть в одиночестве до самого начала второго блока. Пианист слишком много отдавал своей музыке и для восстановления душевного равновесия ему требовалась тишина. Но, в то же время, Татсуя знал, что отказаться он не может.
- Наш посетитель каждый вечер приходит к нам только ради того, чтоб послушать вашу игру. – распинался, между тем, метрдотель. - И вот, наконец, он набрался смелости и попросил меня вас познакомить…
- Конечно, господин. Я с удовольствием познакомлюсь с… ценителем… классической музыки…
Метрдотель расцвел, как роза после поливки.
- Пожалуйста, 32ой столик… Я, к сожалению, не смогу вас сопровождать. – глаза Татсуи удивленно распахнулись, а менеджер прощебетал, стараясь сгладить неловкость. - Дела, знаете ли…
И, сорвавшись с места, мужчина быстрым шагом направился в торону кухни. Татсуе не оставалось ничего, кроме как пройти к указаном столику. Он шел между столами и почти у каждого его приветствовали, расточали комплименты и пытались пожать руку. Первым двум признакам внимания Татсуя вежливо улыбался, а от последнего уворачивался, как мог, пряча руки за спину. Еще не хватало, что каждый встречный-поперечный трогал его руки.
Привычка отказываться от рукопожатия появилась у него почти сразу, как он устроился сюда на работу. Действительно, слишком многие выражали таким образом свое почтение и, по сути дела, это было нормально. Но у Татсуи сложилось какое-то брезгливое ощущение – ему хотелось вымыть руки, да и рукопожатия не всегда были вежливо-слабыми. Один посетитель с таким вообушевлением сжимал и тряс его кисть, что Татсуя начал всерьез беспокоиться за свои пальцы. Руку он подавать перестал, каждый раз подсознательно ожидая скандала, но посетители с редкостным пониманием отнеслись к отказу, списав это на странности творческого человека.
Уже приближаясь к нужному стоилку, Татсуя стал свидетелем некрасивой картины – подвыпивший посетитель устроил разборку одному из официантов. Этого юношу Татсуя видел мельком пару раз, но до знакомства дело так и не дошло. Пока что сцена не выходила за рамки приличия… в том смысле, что криков не было слышко и под ногами не хрустела битая посуда. Хотя, хватать человека за волосы Татсуя тоже не считал приличным. Тем не менее, вмешиваться пианист не стал. Видимо, метрдотель был в курсе и в какой-то мере допускал такое поведение, потому что в первый же день сказал Татсуе, седлав значительное лицо и подмигивая чуть ли не обоими глазами: «Никогда ни во что не вмешивайся. Тут есть охрана и я. Без тебя разберемся.»
Татсуя внял, поэтому, равнодушно пройдя мимо, остановился перед 32ым столиком и увидел импозантного мужчину лет тридцати, который еще издали заметил приближение пианиста и поднялся на встречу.
- Добрый вечер. Меня зовут Кайто Татсуя. Приятно познакомиться, - Татсуя поклонился, сразу же убрав руки за спину.
- Добрый… - рука мужчины, протянутая было для рукопожатия, бессмыслено повисла в воздухе. – Я – Широзу Юкио. Присаживайтесь пожалуйста.
Мужчина сделал приглашающий жесть и, дождавшись, когда Татсуя усядется, занял свое место.
- Вина? – сделал пробное предложение мужчина.
- Нет, спасибо, - Татсуя непроизвольно глянул через стол и увидел, что буйный посетитель никак не желает угомониться.
- Вы не пьете? – удивился Широзу и, проследив взгляд Татсуи, виновато произнес. – Простите, у нас немного неудачное место. Надеюсь, его быстро успокоят и он больше не будет мешать вам.
Татсуя будто очнулся и опять посмотрел на своего собеседника.
- Он мне не мешает. – пианист улыбнулся. – Я бы выпил чаю, если вы не против. Мне еще выступать.
Последний аргумент оказался непробиваемым. Мужчина поднял руку, подзывая официанта.

Отредактировано Кайто Татсуя (2010-11-20 16:35:45)

- Ваша игра просто великолепна! – улыбнулся мужчина. – Где вы учились, если не секрет?
- У меня был частный преподаватель, - ответил Татсуя.
Почему-то, именно в такой роскошной обстановке он чувствовал себя на удивление комфортно. Будто тут ему было самое место. И не было ощущения, что он – работник ресторана, а человек перед ним – посетитель. Нет. Они общались на равных. И Широзу явно благоговел.
- Наверное, персональное обучение имеет смысл только в том случае, если ученик ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочет научиться…
Татсуя кивнул, и мужчина тут же сменил тему.
- Кто же из композиторов больше всего вам нравится?
Татсуя задумался. С одной стороны, можно было начинать засыпать собеседника фамилиями великих композиторов и названиями их произведений, но тут у Татсуи не было уверенности, что Широзу-сан такой уж хороший ценитель классики, как говорил метрдотель.
- Я бы не сказал, что у мня тут есть какие-то предпочтения. Скорее, я люблю отдельные композиции, чем конкретных композиторов. Мне очень нравится «Вальс цветов» русского композитора Чайковского. Есть в этой мелодии что-то волшебное, чарующее…
Татсуя еще долго и вдохновенно рассказывал о своем любимом вальсе. Его лицо стало мечтательным, глаза перестали фокусироваться на лице собеседника, а смотрели куда-то в даль, на те видения и картины, которые вставали перед его взором в те моменты, когда пианист играл эту композицию.
Именно по этому, Татсуя не заметил, как изменилось лицо собеседника, внимательно наблюдавшего за пианистом. В нем было очень много внимания, но не к словам музыканта, а к его внешности. В глазах Широзу Юкио было огромное желание.
Из мечтаний Татсую вырвал тихий голос одного из официантов, прошептавшего пианисту на ухо:
- Кайто-сан, ваш выход…
Татсуя встрепенулся, моргнул пару раз, возвращаясь к реальности.
- Широзу-сан, простите, я, наверное, утомил вас…
Мужчина уже совладал с собой и смотрел на Татсую вежливо-заинтересованым взглядом.
- Сыграйте мне, пожалуйста, «Вальс цветов»…
Татсуя на секунду замер, а потом улыбнулся.
- Конечно, Широзу-сан.
Направляясь к сцене, Татсуя прошел мимо «скандального» столика, но посетителя там уже не было.
Наверное, его вывели, решил про себя Татсуя, но тут же понял, что ошибся.
Именно этот посетитель выходил из подсобки, и лицо у него было крайне довольное. Оглядевшись, Татсуя нигде не смог увидеть того официанта, с которым мужчина разбирался.
Вздохнув, пианист поднялся на сцену и, бросив дежурную улыбку залу, сел за фортепиано.
Вальс цветов, значит…
Мечтательная улыбка сользнула по губам юноши, и он заиграл свою любимую мелодию, полостью растворяясь в каждом ее звуке. Вмиг позабыв обо всех неприятных впечатлениях и проблемах.

Татсуя с совершеннейшим чувством эйфории доигрывал последние ноты. Все в нем пело. Вальс цветов звучал в нем громоподобными раскатами, и к его фортепианной партии присоединялись скрипки, трубы…
У юноши от счастья слегка кружилась голова. Поклонившись и подарив залу, на этот раз, абсолютно искренюю широкую улыбку, Татсуя спустился со сцены, придерживаясь за перила, так как был еще не совсем уверен, что может идти ровно без поддержки.  И тут он наткнулся на того самого официанта. Молодого европейца с каштановыми волосами.
Так и не спустившись с последней ступеньки и все еще придерживаясь за поручни, Татсуя непонимающе смотрел на цветатую коробку. Затем он перевел взгляд на юношу. Тот очевидно, смушался, равно как и сам Татсуя, но пианист не подал виду, а вот официант уже краснел чуть ли не пятнами.
- Большое спасибо, - улыбнулся Татсуя и, спустившись, наконец, с лестницы, принял подарок. – Мне очень приятно.
Татсуя поймал себя на том, что начинает приглядываться к лицу юноши, потому что это лицо по непонятным причинам стало расплываться перед глазами. Но пианисту очень хотелось сказать еще что-нибудь ободряющее.
- Неужели у вас находится время, чтоб еще и мою игру слушать. С таким колличеством посетителей, наверное… очень сложно справиться… Я рад… что у вас… нашлось время послушать мою игру…
Татсуя все еще улыбался, не замечая, что с каждым словом его голос становится все тише, а сам он начинает клониться в сторону. Коробка с подарком чуть не упала из ослабевшей руки, но Татсуя крепче перехватил ее, а воторой рукой вцепился в перила.

Не смотря на все желание как можно быстрее оказаться дома, Татсуе все-таки пришлось ненадолго задержаться. Когда парень практически пробегал мимо кассы, его окликнул один из работников ресторана.
- Кайто-сан! Кайто-сан, вы забыли забрать деньги!
Татсуя резко остановился.
Точно!
- Простите меня. Я немного рассеянный сегодня…
Пианист улыбнулся и, подойдя к кассиру, облокотился о стойку с кассовым аппаратом.
Парень принялся отсчитывать положенную пианисту часть.
- Что-то вы сегодня слишком поздно уходите… ну, или рано… - усмехнулся кассир, до раздражительности медленно отсчитывая деньги.
- Наверное, все-таки, рано, - невозмутимо поддержал его Татсуя, хотя все в нем горело от нетерпения.
Скорее! Ну, скорее же!
- Вот, пожалуйста, - кассир протянул Татсуе тоненькую пачку денег.
И чего он тут так долго отсчитывал?
- Спасибо за работу, - Татсуя принял деньги, и уже, было, отвернулся, чтоб уйти, как парень снова окликнул его.
- Кстати, Кайто-сан, для вас тут оставили…
Татсуя непонимающе посмотрел на протянутую ему красивую открытку с логотипом ресторана. Почему-то эта открытка, вдруг, напомнила Татсуе, что кольцо, подаренное ему Ридзю, осталось в комнате.
Как неудобно вышло! – Татсуя готов был провалиться под пол от смущения. – Ридзю теперь, наверное, обижен на меня. Вечером нужно будет обязательно извиниться…
- Кайто-сан! – прервал его нерадостные мысли голос кассира. – Возьмите, пожалуйста.
- Да, конечно… - рассеянно ответил Татсуя, принимая открытку. – А кто ее оставил для меня?
- Один из посетителей, - пожал плечами парень, и ушел в подсобку.
Татсуя развернул открытку и прочитал:
«Уважаемый Кайто-сан, имею честь пригласит вас на празднование годовщины открытия Клуба. Торжество состоится сегодня вечером в ресторане заведения в 23:00. С нетерпением буду ждать вашего прихода.
Ш.Ю.»
Ш.Ю.? Кто такой… - и тут Татсую осенило. – Широзу Юкио! Тот самый клинет, с которым я общался вчера в перерыве… И для которого играл «Вальс цветов»! Что же делать?..
В планы Татсуи вовсе не входили всяческие светские увеселения, но приглашением такого приятного человека, тем более, увлекающегося классикой, было бы неправильно пренебречь.
Ладно, вечером, думаю, все выяснится… - решил про себя Татсуя.
В любом случае, ему предстояло вечером явиться с ресторан. Разрешив для себя этот вопрос, пианист с легким сердцем направился к выходу, рассчитывая, что перед консерваторией еще, пожалуй, успеет забежать домой и привести себя в порядок.

Отредактировано Кайто Татсуя (2010-11-21 21:36:45)

Не смотря на все свои долгие сборы, Татсуя успел во время. Пройдя в ресторан, он поздоровался с метрдотелем, который зачем-то стоял у самого входа.
- Кайто-сан, я как раз вас жду, - прощебетал мужчина, загораживая Татсуе проход.
- Что-то случилось, господин? – осведомился Татсуя, заранее готовясь ко всему.
- Нет, ничего, Кайто-сан, - глаза менеджера подозрительно бегали. – Просто, вы ведь в курсе, что у нас сегодня год со дня открытия Клуба…
- Конечно. Поздравляю, - улыбнулся Татсуя, все еще не понимая, какое отношение все это может иметь к нему. – Я получил приглашение, но… если это возможно, я бы не хотел присутствовать…
Метрдотель явно не ожидал такого прямого отказа. Доверительно взяв Татсуя под локоть, он отвел юношу чуть в сторону от входа и поведал доверительным шепотом:
- Понимаете, Кайто-сан, сегодня в ресторане соберется вся элита… Нашему директору хотелось бы, чтоб все прошло по высшему классу…
Татсуя покивал.
- Чтобы все было идеально – и угощение, и оформление и… - мужчина помедлил, - атмосфера.
Увидев непонимающий взгляд пианиста, менеджер был вынужден уточнить:
- Я имею в виду звуковое сопровождение. Что, как ни великолепные звуки вашего фортепиано, смогут создать нужную атмосферу?
Теперь Татсуя понял.
- Так от меня не требуется ничего, кроме моих обычных обязанностей? – с облегчением вздохнул юноша.
Такой поворот событий его устраивал.
- Именно! – просиял метрдотель, уловив благосклонность своего собеседника. – Только играть придется гораздо больше, чем обычно. Практически, до конца торжества. С перерывами конечно. И… - мужчина еще понизил голос, - за отдельную плату.
- Хорошо, не вижу никаких проблем.
- Вот и отлично! Идите, отдохните. Вы должны быть на сцене в половину одиннадцатого. Не раньше. Вечер обещает быть сложным для вас, а в свете недавних событий, вам нужно отдохнуть и набраться сил. Наверняка, вы так и не ложились спать!
И, сделав значительные глаза, мужчина буквально упорхнул к официантам.
Пожав плечами, Татсуя направился в гримерку.

Татсуя вошел в гримерную, и уселся на стул перед зеркалом. Пианист был очень удивлен тем, что ему предстояло начинать на полтора часа позже, чем обычно. Может, предстоящее торжество действительно затянется, следовательно, музыканту придется играть очень долго.
Наверное, совету менеджера – отдохнуть перед началом, действительно стоило последовать. Татсуя поймал себя на том, что не очень четко видит свое отражение в зеркале – картинка перед глазами немного расплываться. К тому же, юноша за весь день не брал в рот ничего, кроме «пустого» чая.
Вздохнув, Татсуя перебрался на узкий диванчик в углу комнаты и, разувшись, устроился на нем с ногами. Спать Татсуя, конечно, не собирался, но просто расслабиться не мешало. Посидеть немного с закрытыми глазами…
Из полудремы пианиста вывело чье-то прикосновение к его плечу. Татсуя открыл глаза и увидел перед собой виноватое лицо метрдотеля.
Татсуя глубоко вздохнул, как только что проснувшийся человек, и приподнялся на диване, приняв полу сидячее положение.
- Что-то случилось, господин? Уже пора?
- Почти, Кайто-сан, - секунду помедлив, мужчина сел на диван рядом с Татсуей, оттеснив юношу плотнее к спинке дивана. – Простите, что разбудил вас…
- Ничего страшного, - улыбнулся Татсуя. – Так что же случилось?
- Через 15 минут ваш выход, но перед этим я хотел бы вам кое-что сказать… - мужчина очень пристально смотрел на пианиста. Так, что Татсуе стало неуютно под этим взглядом.
- Я вас внимательно слушаю, - Татсуя продолжал непонимающе улыбаться. Он чуть склонил голову, глядя в лицо своему собеседнику.
И тут наивно-непонимающий взгляд карих глаз стал по-настоящему испуганным. Пианист вжался в спинку дивана, постаравшись отодвинуться от менеджера. Потому что мужчина протянул руку и невесомо-нежно погладил Татсую по щеке, плавно спустившись на шею и задержав там руку.
- Не бойся… - прошептал мужчина. – Я прошу тебя, не бойся…
Татсуя резко встрепенулся и отбросил руку менеджера. Кое-как вскочив с дивана – неизвестно, каким чудом ему удалось не задеть мужчину – Татсуя оказался у самой двери. Стискивая дверную ручку мертвой хваткой и глядя на метрдотеля взглядом загнанного зверька, Татсуя не мог вымолвить ни слова. Он даже не заметил холодного пола, хотя стоял на нем босыми ступнями.
Тяжело вздохнув, метрдотель поднялся.
- Ну что ж, Кайто-сан, ваш выход… - больше не добавив ни слова, мужчина вышел из комнаты.
Вот так…
Секунду помедлив, пианист подскочил к зеркалу и придирчиво оглядел себя. Как всегда, безукоризненный вид. Хмыкнув своему отражению, Татсуя расправил плечи и, с гордо поднятой головой вышел из гримерной. Его светлые лакированные ботинки так и остались стоять на полу, рядом с диваном.
Метрдотеля, уже успевшего объявить его выход и теперь стоящего рядом со сценой, Татсуя предпочел проигнорировать. Поднявшись на сцену, пианист, как всегда, прищурился, спасая глаза от яркого света, а когда смог открыть их нормально, то замер от удивления. На сцене стоял Ридзю.
Что бы это могло значить?
Бросив дежурную улыбку залу и непонимающий взгляд на официанта, Татсуя занял свое место.
И что мне теперь делать? Просто играть? Все, что угодно?
Вздохнув, пианист решил не забивать себе голову. Все равно во время игры он не будет слышать никого и ничего, кроме себя. Отточенным жестом музыкант положил руки на клавиши, закрыл глаза и заиграл.

Доиграв, Татсуя еще немного посидел с закрытыми глазами, а когда открыл их, то на сцене он уже был один. Ридзю куда-то испарился. Шквал аплодисментов все нарастал и нарастал, плеская у самого края сцены и угрожая захлестнуть с головой. Пианист удивленно поднял голову. Никогда ему не удавалось сорвать с этом заведении таких оваций. И еще, Татсуя чувствовал, что восторг публики направлен не на него.
Потеряно оглянувшись, Татсуя увидел, что метрдотель усиленно машет ему рукой, требуя подойти. Поднявшись и отвесив поклон залу, Татсуя спустился со сцены.
- Это было замечательно! Вы великолепно справились, Кайто-сан! – восторгу менеджера не было предела. – Я и сам, честно говоря, до последнего не знал, что будет происходить. И тут такая неожиданность! Что вы играли? Музыка идеально подошла к действию!
- Это Клод Дебюсси – Музыка ангелов… - ошарашено проговорил Татсуя, совершенно не понимая, что происходит.
- О! Великолепное название! Уайт действительно похож на ангела… Только, скорее, падшего… - задумчиво проговорил метрдотель.
Татсуя только открыл рот, чтоб спросить мужчину обо всем, но тот его перебил.
- Что ж, Кайто-сан, через 20 минут прошу вас продолжить. Еще одна мелодия, желательно, такого же характера. И так до конца вечера. Если будут какие-то корректировки, я вас проинформирую! – менеджер буквально лучился радостью. Сверкал, как начищенный пятак.
Развернувшись, менеджер «поплыл» по коридору, напевая себе что-то под нос.
А Татсуя так и остался стоять буквально с открытым ртом. Наконец, немного придя в себя, Татсуя повернулся в сторону зала, и тут же увидел Ридзю, сидящего за барной стойкой.
Вот кто мне все объяснит…
Татсуя направился к официанту.
- Добрый вечер, Ридзю-сан, - Татсуя в нерешительности остановился перед парнем. – Могу я присесть?

Татсуя уселся на стул, слушая слова Ридзю и неудачно стараясь скрыть неловкость. Пианист непроизвольно поморщился от сигаретного дыма, а потом проводил взглядом колечко, выпущенное Ридзю, до самого потолка, где оно растаяло без следа.
-Простите, что испортил вам выступление.
Татсуя вскинул на парня глаза и прикусил нижнюю губу, но, собравшись, все-таки выговорил:
- Ридзю-сан, мне очень неловко, но я… не совсем понял, что произошло. Понимаете… Я немного отключаюсь, когда начинаю играть, то есть… - Татсуя замялся. – В общем, скажите мне, пожалуйста, что вы делали на сцене, пока я играл?
Пианист посмотрел на официанта так, будто каждую секунду ожидал порицания за свою невнимательность. Но при этом, поза его все равно оставалась такой, как обычно – прямая спина, сдвинутые ноги, руки на коленях. От старых привычек очень трудно избавиться, особенно, если не стараешься.

- лазал вооооон по той палке
- Лазал по палке?.. – тупо повторил Татсуя, повернув голову туда, куда указал Ридзю.
-Хотя...право не знаю,чего им так нравится.Я просто делал что умею.
- Что умеете? – глаза пианиста расширились от удивления.
А следующая фраза официанта окончательно выбила юношу из колеи.
-Когда утром все разойдутся, я покажу.Если вы конечно желаете,Татсуя-сан.
Татсуя весь сжался от интонаций, с которыми были произнесены эти слова. Он резко дернулся и чуть не слетел со стула, но Ридзю, видимо, это уже не интересовало. Пианист с изумлением наблюдал, как парень проводит по своему телу влажным полотенцем. Было в его движениях что-то завораживающее, какая-то гипнотическая сила. Неожиданно Татсуя понял, что не он один сейчас буквально пожирает глазами официанта. Все, сидящие в непосредственной близости, не сводили с него глаз. И тут Ридзю повернулся и кивнул Татсуе. Парень залился краской непонятного смущения и резко отвернулся, стараясь собраться с мыслями.
Поэтому, он уже не видел, как Ридзю подошел к метрдотелю.
-Ну как? я удовлетворил ваши потребности Сэндо-тян???
- Знаешь, Ридзю, - помедлив, чтоб окинуть фигуру парня голодным взглядом, проговорил мужчина, - я тебе обещаю, что когда-нибудь ты доиграешь. Причем так, что тебе уже никогда ни с кем играть не захочется.
Проведя, напоследок, пальцами по влажной груди парня, менеджер резко развернулся и отошел.

- А вот и вы, Татсуя-сан! – донесся до юноши знакомый голос.
Подняв голову, пианист увидел своего недавнего знакомого – Широзу Юкио. Он взмахнул рукой и привстал, приглашая музыканта подойти.
Смущение Татсуи уже более-менее улеглось. Расправив спину, он подошел к столику и слегка склонил голову, приветствуя посетителя.
- Добрый вечер, Широзу-сан. Рад снова вас видеть, - повинуясь приглашающему жесту, Татсуя присел на свободный стул и сложил руки на коленях. – И большое спасибо за приглашение.
- На самом деле, я знал, что вы будете здесь сегодня, - мужчина улыбнулся, откидываясь на спинку стула, - но я хотел быть уверенным, что после выступления вы не сбежите с нашего общего праздника.
- Вряд ли мое выступление закончится раньше, чем завершится празднество, - вежливо ответил музыкант, посмотрев на сцену.
Там уже подстраивали фортепиано. Значит, времени осталось не так много.
- Примите мои поздравления, - говорил между тем мужчина.
Татсуя отвернулся от сцены и непонимающе посмотрел на собеседника.
- Ваше выступление с тем юношей… - пояснил Широзу. – Оно было просто великолепно. Танцы на пилоне сами по себе завораживают, но в совокупности с классической музыкой, подобное выступление производит неизгладимое впечатление. Кому принадлежала идея?
- А… - Татсуя не знал что ответить. – Спасибо, Широзу-сан, но я…
От дальнейших объяснений его избавил голос метрдотеля, объявляющего следующий номер.
- Простите, мне пора, - Татсуя с облегчением поднялся.
- Надеюсь, нам еще удастся пообщаться. И удачи, Татсуя-сан, - улыбнулся мужчина, салютуя ему бокалом с вином.
В ответ музыкант поклонился и направился к сцене, в душе радуясь, что ему удалось избежать темы, которой он сам не понимал.
Пробираясь между столиками, Татсуя краем глаза заметил странные движения слева. Повернув голову, пианист чуть не ахнул в голос – Ридзю на глазах у всех целовался с каким-то… мужчиной.
МУЖЧИНОЙ!
Музыкант остановился, как вкопанный. Он будто прирос к месту, будучи не в силах отвести взгляд от странного видения. Он все стоял и смотрел, а голос метрдотеля со сцены уже во второй раз объявлял его выход.
В чувства Татсуя привел не очень ласковый тычок в бок. Повернув голову, юноша увидел одного из официантов ресторана. Парень смотрел на пианиста с легкой усмешкой.
- Пошли, наш выход, - проговорил он и потянул Татсуя к сцене…
Садясь за фортепиано, Татсуя дал себе слово, что в этот вечер больше ни на что не будет отвлекаться, кроме музыки.

Завершив мелодию последней дрожащей нотой, Татсуя открыл глаза и по привычке улыбнулся залу. Снова он слышал шквал аплодисментов и снова понимал, что овации принадлежат не ему. В какой-то мере, странно было чувствовать себя не в центре внимания. Но пианиста это не расстроило.
В отличие от Ридзю, новый танцор не стал убегать до того, как включили свет. Напротив, он подошел к Татсуе, приобнял его за талию и подвел к самому краю сцены. С этого места Татсуя, пусть и с трудом, но смог рассмотреть посетителей. Теперь зал не казался ему черным провалом. Повинуясь властной и сильной руке на своей талии, юноша поклонился. Но официант не захотел его отпускать. Также, в обнимку, они спустились со сцены, и рука, по-хозяйски лежавшая на талии, заставила Татсую напрячься.
- Отлично играешь! – широко улыбнулся парень.
- А ты отлично выступаешь… - выдавил пианист, стараясь сбросить чужую руку.
- Подожди, не торопись, - парень явно не хотел так быстро расставаться с музыкантом. Голос официанта стал нежным и ласковым, - Может, нам стоит отметить наше первое совместное выступление? Заодно, поближе познакомимся…
- Ммм… Нет, не думаю, что это хорошая идея, - взяв себя в руки, ответил Татсуя и все-таки убрал ладонь парня со своей талии.
Вряд ли такой вежливый отказ мог стать аргументом для официанта, но тот вдруг резко напрягся, глянув за спину Татсуи.
- Ну нет, так нет… - быстро проговорил парень и упорхнул в зал.
Ничего не понимая, пианист обернулся и увидел метрдотеля.
- Кайто-сан, перерыв 40 минут, - деловито проговорил он и, пресекая все расспросы, быстро удалился, бросив через плечо, - Отдыхайте…
Татсуя остался один. С минуту постояв на месте, пианист понял, что заняться ему, в общем-то, нечем. В зале было слишком шумно от гула голосов и какой-то дешевой музыки, которую включили фоном после выступления. В любом случае, сейчас пианист туда бы ни за что не пошел – слишком свежа еще была картина целующегося с мужчиной Ридзю. Оставалось только одно место, куда Татсуя мог бы сейчас пойти – коридор между гримерной и сценой. Постоянно пустующий и тихий. Кроме его гримерной, там были еще комнаты, но Татсуя там никогда не был, и подозревал, что это какие-то подсобные помещения – двери в них никогда не открывались.
Но сегодня и в этом коридоре стоял какой-то странный гул. Отдельные звуки разговоров, скрипы, шорохи…
Скрестив руки на груди и нахмурившись, Татсуя углубился дальше в катакомбы коридоров. Подсобные помещения, склады провизии и просто комнаты для всякого ненужного хлама. Грязь и пыль… И полнейшая тишина. Чуть улыбнувшись, пианист продолжил свой путь, внимательно глядя под ноги, чтоб ненароком не испачкаться. В этой части здания он не был никогда, и теперь его терзало почти детское любопытство. Он почувствовал себя соискателем, которому повезло наткнуться на никем еще не обследованную сокровищницу.
Завернув за очередной угол, Татсуя оглядел помещение и остолбенел. Несомненно, это был Ридзю, но что с ним случилось? Парень лежал на полу, а несколько молодых людей внушительной комплекции столпились вокруг него. Ясно во всей этой ситуации было только одно – официант сейчас находился не в самом лучшем для себя положении.
Сделав шаг вперед, Татсуя замер.
Что сделать? Как ему помочь?.. – заметались испуганные мысли. Разум искал пути, но какая-то его частичка уже знала – никак.
За штабелями хлама самого Татсую видно не было. Он мог бы уйти, но…
- Ничего, - вальяжный голос одного из обидчиков, - сосать будет удобнее!
- Откуда бы такие познания? – ироничный и дерзкий ответ Ридзю.
Татсуя будто прирос к полу, не в силах сдвинуться с места и ожидая продолжения трагедии.

Татсуя зажал рот рукой, чтобы не закричать в голос. То, что он видел сейчас, не укладывалось ни в какие рамки. А особенно, в рамки восприятия пианиста. Это был ад. Самый настоящий. С демонами, пытками и почти физически осязаемым ощущением страха. А Ридзю… Глядя, широко распахнутыми от ужаса, глазами на парня, Татсуя вдруг подумал, что этот человек практически создан для подобного кошмара.
Кощунственная, неправильная мысль, смешанная с реальными событиями.
Разорванная одежда Ридзю, великолепный дракон на спине – необычайно красивая татуировка, кажущаяся такой лишней, одновременно, совершенно неуместной, всхлипы парня…
Все завертелось перед глазами Татсуи, смешиваясь, кружа голову и туманя разум. Татсуя отступил на несколько шагов и, упершись спиной в нагромождения каких-то палок, медленно съехал по ним на пол. Перед глазами плясали черные и серые точки, не позволяя смотреть на происходящее. Пианиста бросило в жар, и, сразу же, по толу пробежал холодный озноб. В полуобморочном состоянии Татсуя уже не видел, как Ридзю приложили головой об стену, как парень упал на пол… и еще, Татсуя не почувствовал, как за его спиной, потревоженные его телом, начали рушиться шаткие нагромождения из ветхих досок. Лишь чудом не убив юношу, деревяшки с грохотом попадали на пол, производя невообразимый шум.

Что-то неумолимое повалило, еще не пришедшего в себя Татсую, на пол. Тело сработало оперативнее разума – хоть как-то попытавшись оборониться, юноша поднял руки, отталкивая неизвестное. Но его запястья, тут же, были схвачены и прижаты к полу над головой.
И все-таки, падение дало некоторое положительное воздействие – пианист начал приходить в себя. И вместе с разумом, к нему вернулся страх. Сердце понеслось в бешеном ритме, дыхание участилось.
-скажи..кто ты?!
Татсуя услышал вопрос как сквозь вату, но все-таки открыл рот, чтобы хоть что-то ответить. Хотя бы, попросить не убивать его. Но вместо слов, Татсуя глотнул пыли и зашелся неудержимым кашлем. Все его тело вздрагивало и дергалось. Непроизвольно хотелось сесть, так кашель прошел бы быстрее, но чужой вес, припечатавший его к полу, не позволял. Выгнувшись навстречу человеку, Татсуя сильно повернул голову в бок. Это помогло - кашель немного отступил.
- От… отпустите… - прохрипел юноша ломким голосом. – Я… по… жалуйста… не делайте со мной… ничего…